это перестало казаться игрой в избранных гениев, когда однажды я проснулась в семь утра по будильнику, надела джинсы и вышла в подъезд, прихватив с собой маленькое зеркало и сигареты. закурила, смотрела на свои пальцы, которые в свете маленькой тусклой лампы казались серыми. окурок в них плясал, повинуясь внутреннему рванному пульсу, так, что хотелось перехватить свою руку чьей-нибудь сильной и уверенной рукой. в голове крутилось что-то назойливо-мелодичное, шепотом напевала. когда огонек приблизился к фильтру, достала зеркало, подняла до уровня глаз - расширенный черный зрачок в узкой рамке серого. сменила угол поворота зеркальца. теперь в нем отражалась белая шея. подняла руку с тлеющим окурком и быстрыми короткими движениями потушила его о местечко повыше ключицы. стряхнула с одежды пепел. поднялась в квартиру. собралась и ушла в школу.
то что творилось у меня в голове в тот день и, вообще, в те несколько недель, можно сравнить с извержением Везувия. а сейчас меня просто погребает под слоем пепла. скоро я стану окаменелостью в форме человеческого тела. не хочу никуда бежать, чтобы спастись, правда. понимаю, что нужно и что иначе все действительно может закончится плохо, но нет сил даже на самые примитивные спасительные эмоции. такие, как симпатия, например. я выгорела снаружи и изнутри.
самым страшным, по прежнему, является тот факт, что я продолжаю жить и чувствовать боль. ничего не прекращается. раскаленные белый пепел все так же падает, обжигая кожу, на которой нет уже нетронутого места. умереть не страшно. страшно умирать каждый день.