...Он спасся от самоубийства скверными папиросами.
я иду по мокрому снегу. под ногами все хлюпает, проминается, оставляя под подошвами маленькие лужицы талой влаги. ясное и чистое небо. я надела очки, хотя солнце светит совсем неуверенно. то выглянет, то спрячется. ветер так эффектно раздувает волосы, что если бы не комплекс неполноценности, я бы чувствовала себя на съемках весенней коллекции new look. готова под углом заломить руки, чтобы лучше выйти на несуществующем кадре. март.
сколько о нем разговоров вечно, а как наступит, сплошное разочарование. ну, перестало нестерпимо жечь на морозе кожу. ну, появилась возможность проводить на улице больше времени. вот только нужно ли это кому-нибудь? снег сошел, превратившись в грязную жижу. ступаешь, как Иисус по воде, стараясь не утонуть. дети, в своих жарких зимних комбинезонах, грязные, сопливые, толкутся во дворах. скрипят несмазанными качелями, выкрикивают что-то едкое, по-взрослому злое. в общественном транспорте так грязно, что становится жаль всех, кто одет чуть светлее или темнее цвета грязи. откуда-то взялось огромное количество гопников и их чикуль в светло-голубых джинсах. сосутся на каждом углу, заняв все скамеечки торговых центров. а те гопники, что не успели отхватить себе блондинку с отросшими корнями, сбиваются в компании и гуляют, размахивая дешевым пивом. март.
а это значит, что эгэ близится. надвигается, как неизбежная катастрофа, как подвижные раскаленные стены камеры пыток. учителя сеют панику. верить в себя в таких условиях не выходит совсем. каждый шаг, как приближение провала. а потом что? что мне делать потом, когда я все к хуям завалю? два месяца осталось, а в моей голове огромное количество бессистемных знаний. безумная каша из всех прочитанных книг, имен авторов и их героев. не представляю, как все это растасовать и уложить по полочкам. на журфаке 8 бюджетных мест, а если я не поступаю на чертов бюджет, платить за меня никто не станет. безрадостные перспективы. сама профессия журналиста утрачивает себя. т.е. она лежит на последнем издыхании и просит дунуть на лампадку, а мы все, абитура, столпились вокруг нее с вопрошающими лицами, типа: эй, какого хуя? мы тут как-бы поступать собрались. а она стонет, просит позвать проповедника и даже глаз открыть не может. вот как все это выглядит. март.
в выходные сбросили атомную бомбу неуверенности в себе. до этого все было еще терпимо, а после в твиттер писать не могу, боясь ошибиться в слове "весна". не чувствую себя умной, не чувствую себя удачливой, не чувствую себя человеком, способным на что-то. когда мне говорят, что все получится, я с неверием и тоской заглядываю в глаза лжецу и тяну: перестааань, прошу тебя. ничего не получится. ничего не получится. упадок. тлен. март.
сколько о нем разговоров вечно, а как наступит, сплошное разочарование. ну, перестало нестерпимо жечь на морозе кожу. ну, появилась возможность проводить на улице больше времени. вот только нужно ли это кому-нибудь? снег сошел, превратившись в грязную жижу. ступаешь, как Иисус по воде, стараясь не утонуть. дети, в своих жарких зимних комбинезонах, грязные, сопливые, толкутся во дворах. скрипят несмазанными качелями, выкрикивают что-то едкое, по-взрослому злое. в общественном транспорте так грязно, что становится жаль всех, кто одет чуть светлее или темнее цвета грязи. откуда-то взялось огромное количество гопников и их чикуль в светло-голубых джинсах. сосутся на каждом углу, заняв все скамеечки торговых центров. а те гопники, что не успели отхватить себе блондинку с отросшими корнями, сбиваются в компании и гуляют, размахивая дешевым пивом. март.
а это значит, что эгэ близится. надвигается, как неизбежная катастрофа, как подвижные раскаленные стены камеры пыток. учителя сеют панику. верить в себя в таких условиях не выходит совсем. каждый шаг, как приближение провала. а потом что? что мне делать потом, когда я все к хуям завалю? два месяца осталось, а в моей голове огромное количество бессистемных знаний. безумная каша из всех прочитанных книг, имен авторов и их героев. не представляю, как все это растасовать и уложить по полочкам. на журфаке 8 бюджетных мест, а если я не поступаю на чертов бюджет, платить за меня никто не станет. безрадостные перспективы. сама профессия журналиста утрачивает себя. т.е. она лежит на последнем издыхании и просит дунуть на лампадку, а мы все, абитура, столпились вокруг нее с вопрошающими лицами, типа: эй, какого хуя? мы тут как-бы поступать собрались. а она стонет, просит позвать проповедника и даже глаз открыть не может. вот как все это выглядит. март.
в выходные сбросили атомную бомбу неуверенности в себе. до этого все было еще терпимо, а после в твиттер писать не могу, боясь ошибиться в слове "весна". не чувствую себя умной, не чувствую себя удачливой, не чувствую себя человеком, способным на что-то. когда мне говорят, что все получится, я с неверием и тоской заглядываю в глаза лжецу и тяну: перестааань, прошу тебя. ничего не получится. ничего не получится. упадок. тлен. март.
я совсем незнакомый Вам и с Вами человек,
но хочу от всего сердца сказать, что пишите Вы расчудесно,
и чувство языка, и рваный ритм, и грубая элегантность изложения - всё по нраву (:
и я верю абсолютно, что ближе к экзаменам придёт спокойствие и уверенность, - не слушайте учителей, они на нервах тоже, я верю что Вы поступите, думаю, это ваш путь (:
Спасибо (: