[милейший царь]

такой период опять, когда каждый день заканчивается тем, что я умоляю себя не рыдать. и это выглядит, как: "пожалуйста, держись, пожалуйста. подумай о холодном, платиновом море, волны которого с ритмичным шумом целуют скалистые берега. подумай о том, как спокойно лежать и смотреть в небо, разрезая его на маленькие квадраты голубого и белого, а потом составлять из них новые картинки. подумай о шумной ночной автостраде с огнями пролетающих машин." но все равно рыдаю. пытаюсь оценить свое состояние, сравнивая его с другими плохими периодами, но не нахожу ни одного, когда бы желание умереть разъедало внутренности с такой силой. кажется никогда так больно не было. не знаю. не помню. во мне кричит каждая клеточка. воет от болезненного восприятия себя, от осознания своей ущербности, от такой гипертрофированной ненависти, что она перестает вмещаться внутрь. там нет места. я переполнена любовью. ежесекундное напряжение в тысячи вольт. я могу убивать прикосновениями, поэтому ушла от всех. никто не должен видеть меня такой.

с какой скоростью нужно бежать и как далеко, чтобы уйти от себя? на миллиметр отодвинуться от своей гнили и вздохнуть один разочек свежим воздухом. представляю мост над темной водой, над которой поднимается плотный туман. по мосту мчится поезд, выстукивая зубами по рельсам, а внутри него проводник в синей кепочке и мятым воротником объявляет пассажирам: "скорость нашего состава 340 миль/час. через восемь часов мы прибудем в пункт следования - бесчувствие. горячая вода, шоколад и бренди будут подаваться каждые два часа. приятного путешествия." а к вечеру этого дня я выхожу на холодный перрон города, в котором я никогда не была. на мне распахнутое пальто, в руках старый журнал с молодым Ди Каприо на обложке. смотрю по сторонам, вдыхаю полной грудью.

я не знаю, где я.
я не знаю, кто я.
я не знаю, как теперь дальше.

заклеила газетами зеркало, оставив маленькое над раковиной. в него я каждое утро могу видеть свой левый глаз. куда-то подевалась радужка - один зрачок, шириной в радио-волну, обрамленный кровавой злостью на саму себя. прячу глаза за стеклами. никто не должен этого видеть.

перечитывала дневник зачем-то. зачем? там столько прекрасного, болезненного и трогательного, что мне самой странно воспринимать себя в роли автора тех страниц. нежный дым, белый снег. оказалось, что я великий провидец и предсказатель. все, что я предчувствовал тогда, воплотилось.

- как дорого мне придется в будущем заплатить?
- так дорого, что это отнимет у тебя все до последней надежды.

@темы: По Сартру, Это разрывает мне сердце

Comments

[Гость]

(Я тут рискую под горячую руку вылететь из Ваших постоянных читателей, посему анонимно, да пребудет с вами прощение моей трусозадости.)

Вы, милейший царь, ведь в курсах, что Вы сами, с полной ответственностью, выбираете эти чувства?

[милейший царь]

Не стоило опасаться писать мне открыто. Я может и эмоциональна бываю, но не истеричка. Здорово, если вам есть что сказать.
Чувства очень безконтрольны, по-моему. Не знаю, что вы имеете ввиду под сознательным выбором. Я чувствую то, что чувствую. Не хочу отказываться от этого, не хочу как-то это в себе подавлять. Зачем? В грусти, боли и отчаянье столько прекрасного, даже если от этого хочется умереть.

[|Mischief|]

трусозадость - это тоже то что я чувствую, имеет отношение только ко мне одной.. истеричности я не видела в Вас, это точно)
Ваш ответ убедил меня, что Вы осознаёте трепетность и творческую силу грусти, чем Вы в принципе ответили на мой вопрос.
я говорила о том, что всё, что случается, и всё, что по этому поводу чувствуется - это именно та жизнь, что мы для себя выбираем, осознанно или нет. Вы в мире с ней, and it make my heart sing (:

[милейший царь]

|Mischief|, как же я радуюсь, когда все так замечательно заканчивается) спасибо вам за мнение и за понимаение